– Первый раз, – кивнул микрокамера в часах Илья. – Все микрокамера y2000 никак не мог вырваться, хотя и живу, можно сказать, рядом.

– Поживу дня три, на озеро схожу, в Новгороде побываю.

Город древний, красивый, а я, к стыду своему, в нем еще не бывал, микрокамера в казани хотя всю Россию-матушку исколесил.

– Да, Новгород город древний, – согласился дед Евстигней. – Еще за две с половиной тысячи лет до рождения Христова поставлен великим князем Словеном[6].

Тогда о Москве слыхом не слыхивали, хотя поселения в том месте уже были.

А ты к нам по делу или отдыхать прибыл, Илья Константинович?

Илья перехватил острый, с проблеском иронии, взгляд деда и понял, что тот знает не только его имя и отчество, но и то, зачем он появился в Парфино.

– Извините, не ведаю, микрокамера на прокат как вас по батюшке величают… – Евстигней Поликарпович.

Да ты микрокамера змея зови меня просто дедушкой, меня так все кличут.

– Дедушка, вы случайно не знаете… не знали Марию Емельяновну Савостину?

– Знал, – нахмурил седые брови старик.микрокамера на прокат  – Царствие ей небесное, мученице.

Взгляд старого волхва действительно напоминал рентген, так что Илья с трудом удержал себя от признания.

Говорят, она много лет провела в скиту на берегу озера Ильмень.

Старик пожевал губами, не сводя глаз с лица Ильи, нагнулся над столом.

– Много чего говорили о бабе Марье… а ты часом не получал от нее весточки?

Илья едва не поперхнулся чаем, медленно вытер микрокамера в прокат лицо полотенцем, раздумывая, что сказать в ответ, и услышал виноватое: – Это я надоумил старую написать тебе письмо, Илья Константинович.

И ты микрокамеры в одежде можешь пострадать, если возьмешься сделать то, что она просила.

Не вижу логики, хотел сказать Илья, зачем же тогда надо было писать письмо, вызывать сюда этого микрокамера на прокат самого «невинного» человека? Но вслух ничего не сказал, задумался, разглядывая перед собой на деревянной столешнице сучок в форме солнышка с лучами трещин, чувствуя на себе изучающий взгляд старика.

Дед Евстигней усмехнулся, откинулся на спинку стула, прикрыл глаза веками, прислушиваясь к чему-то, снова посмотрел на гостя Федора Ломова.

– Что рассказывать? – слегка растерялся Илья. – Это вы должны мне все рассказать, что тут у вас творится.

А я что… ну, получил письмо… прочитал о странном Боге по микрокамера прищепка имени Морок… – Морок не Бог – демон.

Многое им сделано и успешно делается для того, чтобы забыли мы свои прежние Знания окончательно, чтобы не помнили ничего о Духовном Мире.

– Верую, – глухо ответил Илья, невольно ощупывая на груди крестик.

Дед Евстигней прищурился, загоняя в глубину глаз огонек иронического сочувствия, кивнул.

Да и я вижу, что могу доверить тебе тропу Cилы, микрокамера на прокат недоступную темной мощи Морока.

Но тебе придется долго идти одному и добиваться посвящения в Витязи.

Только тогда ты сможешь на равных тягаться с воинством Чернобога.

Предупреждаю, придется воевать, хотя и не всегда с оружием в руках, возможны всяческие испытания, муки, боль и кровь, беды и поражения.

Выдержишь – дойдешь до Врат, не выдержишь… Илья проглотил ком в горле, не зная, как отнестись к речи деда.

– Впрочем, я начал этот разговор слишком рано, ты микрокамера на прокат не готов к нему.

Я знаю, что ты собрался искать Лик Беса на озере Ильмень, так вот, прими совет: берегись лесных и болотных духов Ильмень-озера, почти все они на службе у жрецов. Не верь никому, верь только сердцу, тогда пройдешь и вернешься, хотя одному это сделать очень трудно, почти невозможно.

Отговорить ведь не идти на Стрекавин Нос мне тебя не удастся?

А это вот тебе оберег на всякий случай. – Старик протянул Илье круглый и плоский камешек с дыркой посредине и буквально растаял в воздухе.